Уважаемые службы безопасности супермаркетов и всех ларьков, гордо так именующихся — вы задолбали! Ну что, что я смогу положить в небольшую дамскую сумочку, да ещё так, чтобы этого спрятанного потом видно не было? И не разводите руками на мои слова, что в другие магазины этой же сети я с этой же сумкой проходила, — мол, ничего не знаем, не положено, не е... не волнует, то есть. Думать вам тоже не положено? А то, что у меня рука в гипсе, и как я вам должна потом эту сумку распаковывать, тоже не ваше дело, разумеется. Зато посмеётесь на славу, глядя на этот процесс, ага. Вы хоть иногда мозг включайте, что ли, как и вежливость к клиентам.К слову, в другие магазины меня не только с сумкой, но и с рюкзаком пускают, да ещё и товар с полки снимают и помогают упаковать — видят, что сама не могу. Про катание тележки одной рукой просто умолчу, аттракцион тот ещё.Я многое могу понять, но не ваш ли девиз: «Всё для наших клиентов»? Но дальше слов, видимо, дело не идёт. Кости срастутся, а осадок от подобных случаев, к сожалению, останется.
Бывают ситуации, от которых на душе становится невыносимо тоскливо. Например, когда бьют ребенка, унижают стариков или немощных.Московский театр Немировича-Данченко. Замечательный театр, я часто смотрю там балет, некоторые артисты — мои хорошие друзья. Ждал я как-то в холле служебного входа друзей-артистов. Там же находится окошко кассы (дополнительной или ещё какой). Подходит стааренькая аккуратненькая бабушка, седая вся. Я стою недалеко, слышу и вижу всё происходящее.Бабушка рассказывает кассиру (молодой девице лет 25), что проработала в этом театре 15–20 лет уборщицей (потом это подтвердили друзья) и никогда не видела «Лебединого озера». Говорит, что здоровье сдало совсем, и её уволили. Она чувствует, что ещё месяц-два, и она покинет этот мир (по виду ей сложно пообещать и неделю), и просит дать ей пригласительный на место где-нибудь на галёрке на балет, о котором мечтала годами.Девица начинает её слать — грубо, с презрением к «уборщице», которая, видите ли, «хочет примазаться к артистам балета». Иди, мол, помирай уже и не мешай жить другим. У бабушки нет ни моральных, ни физических сил что-то возражать. Она опускает седую голову и молча разворачивается. Я не выдержал такого, купил бабушке на последние деньги билет в партер. Уверен, большинство сделало бы то же самое.Иногда мне кажется, что смертную казнь нужно вводить не только за терроризм.
Работала я когда-то в «Евросети». Осень, половина десятого. За кассой сидит девушка Оля, мы с ещё одной девушкой-консультантом сидим рядом. Вваливается подпитый молодой человек.— Дайте мне резинки!— Вам сколько? — интересуется Оля, а мы с консультантом с интересом наблюдаем, заподозрив неладное.— Одну! Быстрее!— Какого цвета? — спрашивает Оля, подразумевая силиконовый браслет.— Любого! Я тороплюсь, меня там такси ждёт!— А какого диаметра? У нас есть 17 и 20 сантиметров.На лице молодого человека отображается удивление. Он замолкает.— Выбирайте! — говорит Оля, щедро ставя перед ним коробку.— Да я хотел презерватив! — шокированно шепчет молодой человек.— А… — удивлённо говорит Оля. — У меня закончились. Возьмите браслетик.
Долго терпел вас, любимые районные аптеки... Натерпелся!Уважаемые вы наши продавцы здоровья, я понимаю, что вам очень страшно оставаться на ночь на дежурство в круглосуточной. Я свыкся с тем, что после 22:00 товар выдается через окошечко в двери — окей, пусть. Я давно привык, что нужно в дверь позвонить не раз и не пять, пока вы переборете свой страх вылезти из-под стола и открыть «непонятно кому» окошко, соизволив пробурчать под нос: «Чё надо? Шастают тут наркоманы всякие...»Ладно ещё выгляжу я вполне прилично. Люди добрые, не дай бог у вас прихватит поджелудочная или печень, и вы такие скрюченные, с очень неприятными ощущениями потопаете в аптеку. Можете даже не идти — вам не откроют. Знаете, почему? Да потому: «Ходють наркоманы с ломкой — жизни не дают! Пшёл вон!»А эта история стала последней каплей. Около часа ночи любимая кошка начала неважно себя чувствовать, а через некоторое время прямо-таки умирать. После консультации с ветеринаром, который срочно сказал купить лекарство и вколоть кошке, я побежал в ближайшую дежурную аптеку. После пяти минут трезвона ко мне выплыла дежурная, неспешно и нехотя открыла окошко, окинув уничтожающим взглядом. Я стою весь взьерошенный, перепуганный, полураздетый:— Здрасте. Нужны ампулы такие-то и пять шприцов маленьких инсулиновых, быстрее, пожалуйста, спасибо! — выдыхаю я.— Таким, как ты, шприцы после 20:00 не продаем. Вы, наркоманы, потом нам витрины бьёте! Вали, пока милицию не вызвала!Пара секунд шока, сбивчивые объяснения, что у меня дома кошка умирает, что я заплачу впятеро больше. Ничего, кроме «Все вы так говорите!», из продавца я не вытащил.В итоге всё нужное было заказано в одной из частных клиник. Привезли через пятнадцать минут. Слава богу, кошка продержалась и сейчас жива — спасибо им.Уже потом я подумал: а что, до 20:00 наркоманы шприцы не покупают?
Задолбали тётки на каблуках. Ей-богу, задолбали. То, что вы выглядите жалко, корячась на полусогнутых — ваше личное дело. Отвернуться и не смотреть несложно. То, что у вас ноги больные и деформированные уже в молодом возрасте — вы сами себе злобные буратины. Но вот то, что вас слышно метров за триста на оживлённых проспектах, уже касается всех окружающих. Вблизи же от вашего грохота мозги взрываются — это просто преступление против человечества!Зачем вы уродуете себя и создаёте неудобства для окружающих? Неужели затем, чтобы какой-нибудь директор обувной фабрики наживался на вашей недалёкости? Пожалейте себя и нас, будьте людьми, а не копытными животными.
Заказываю визитки в дизайн-конторе. Уточняю все требования у менеджера: в кривых, EPS подойдет — в общем, ничего неожиданного. Высылаю макет. Перезванивает девушка, которая, собственно, занимается печатью. Всё не так!— Вы мне, пожалуйста, переделайте макет в Corel — и так, чтобы я только нажала кнопочку «Печать»!
Работаю секретарём. Ох, ну и задолбали же!Милые дамы, если вы видите молодую девушку, работающую секретарём, сразу же надо сочувственно покачать головой и сказать: «Такая молодая, а уже...» Или, что ещё лучше, сразу же решить, что с секретарём спит вся организация, от молоденького сисадмина до завхоза пенсионного возраста.Выйдя в коридор, вы должны непременно пожаловаться спутникам: «Уф, там такая секретарша!», — на слове «секретарша» презрительно щуря глаза и горделиво улыбаясь.Дорогие мужчины, видя секретаря, непременно следует пошутить на тему интимных услуг и уточнить, какие именно оказывает секретарь.Любезнейшие посетители, обязательно отказывайтесь от чая, а потом жалуйтесь начальству, что хочется пить.Если вдруг мой начальник занят, конечно же, надо встать около моего стола и смотреть на монитор. Ещё лучше начать звонить прямо из приёмной, громко обсуждать планы, потом можно достать бутербродик и съесть его. Пожалуйтесь, что вы всё никак не можете попасть.Если руководителя нет, непременно уточните, точно ли его нет; получив положительный ответ, заявите, что я просто не хочу вас пускать. Прооритесь, выйдите из приёмной и каждые пару минут заглядывайте и уточняйте, не появился ли шеф.Если вдруг случилось, что начальство свободно, обидьтесь, когда я спрошу ваше имя: как же, вы же Вася Пупкин, вы были здесь три месяца назад, и тогда другая девочка имя запомнила, а эта уже забыла!Дорогие мои, от меня зависит, насколько оперативно будут подписаны ваши документы, насколько быстро вы попадёте к руководителю и насколько коротким и комфортным для вас будет ожидание, если руководитель занят. А память на лица быстро вырабатывается — хамов запомнить легко.
Задолбали люди, работающие продавцами и менеджерами, рассказывающие, сколько у них дипломов и заслуг. Дорогие, вы же не работаете на месте, соотвествующем вашему «дипломированному» статусу, неважно, по специальности или нет. Вы стоите за прилавком, моете полы, консультируете покупателей. Клиенты не виноваты в том, что вы не смогли себе иную работу найти. Для меня продавец есть продавец — человек, который должен товар продавать. Хамить продавцу неправильно, но и не обращаться же к вам: «Господин/госпожа профессор, колбаски мне взвесьте триста граммов». Пока вы за прилавком, все ваши дипломы ничего не значат. А если вы думаете, что значат, так ваше начальство вам объяснит, что да как, а уж донести я до него постараюсь.Проще надо быть, господа, проще. Или искать иную работу, соответствующую вашим амбициям.
Интересные продавцы — жалуются на тупых девушек, которые не хотят слышать о технических характеристиках и требуют «мне розовенькое».Довелось мне побывать в сети гипермаркетов электроники и бытовой техники — кстати, корпоративный цвет у них ярко-розовый, что как бы намекает. Между делом вспомнила, что у подруги скоро день рождения и она хочет себе розовый ноутбук. Вот просто такая прихоть — рабочий ноут есть, нужен для личного пользования и непременно розовый. Подхожу к продавцу:— Розовые ноутбуки есть?— А что, технические характеристики вас не интересуют? — обдаёт меня молодой человек волной презрения.— Нет, вы мне скажите, есть ли нужный цвет? Подруга на день рождения в подарок хочет.— Гы-гы... Давайте мы ей подарим коробочку с кнопочками, она будет их нажимать и думать, что работает на компьютере, а?С третьего раза продавец понял вопрос и сказал, что розовых ноутов нет — закончились в преддверии 8 марта. А дальше началось самое интересное. В магазин зашла пара классических братков и направилась к тому же продавцу:— Слышь, есть такой телефон, там ещё вот такое у-у-у, а камера вот так о-о-о, и чтобы золотой корпус был?И что вы думаете? Мальчик в розовой рубашке проявил редкое подобострастие и направился копаться в телефонах в поисках именно такого, золотого с камерой и такими-то свистелкой и перделкой. Презрение проявить к таким клиентам кишка тонка — можно и по лицу схлопотать. Куда проще и безопаснее нахамить хрупкой девушке с застенчивой улыбкой.
Меня уже даже не задолбали — меня просто задрали всякие мудозвоны на концертах в косухах с заклёпками и шипами! Кипятить ваше молоко — cдавайте свою х@$#ю в гардероб!Третий концерт подряд я, приходя домой, вынужден обрабатывать царапины, ссадины, а иногда и довольно глубокие порезы от ваших зло@$#чих шипов! Придут на концерт, нажрутся, и айда в слэм — подумаешь, у людей после вас живого места не остаётся.
