Лучшее за год

Один из наших менеджеров после получасового общения по телефону с недовольным заказчиком вздыхает:— Он такой... нормальный мужик. Так убедительно рассказывал мне, что мы пид@расы, что я даже поверил.

Я занимаюсь видеомонтажом — от свадеб и крестин до клипов звёзд местного масштаба. Каждый день — куча повторяющихся диалогов.Люди приносят видеоматериал, снятый в пропорциях 4:3. Я спрашиваю, какой должен быть ролик на выходе: 4:3, как снято, или 16:9, как большинство современных телевизоров. Варианты ответа:— Ну, чтоб было нормально.— Как у всех.— Ты сам должен знать, ты же вроде как профи!— Да всё равно.Начинаешь объяснять, что камеры снимают по-разному, телевизоры бывают разных форматов — по нулям. Делаешь, как считаешь нужным. В половине случаев прибегают обратно с криками: «Что за лажа! Картинка не на весь экран!»Спрашиваешь, в каком формате отдать сделанное видео. Варианты ответа:— Ну, чтоб кругом играло.— В самом лучшем!— В стандартном.— MP3, у меня его плеер и телефон играют.Иногда попадаются продвинутые: «В DivX». Сохраняешь в DivX. На следующий день приходят: «Ой, а у меня такого кодека нету, делайте другой формат». Блин, ну неужели тяжело поставить?Просят смонтировать день рождения: «Ну, чтоб классно было, весело, интересно смотреть, спецэффекты всякие там, переходы, менюшка чтоб была на диске, музыка хорошая». В исходном материале — 30–40 минут съёмки людей, которые сидят за столом, едят и глушат водку. Лиц не видно (снято против света), тостов не слышно (внешнего микрофона не было, а в зале играет музыка). Никаких других действий, кроме поглощения продуктов и алкоголя, нету. Что, ну что можно из этого сделать?!Просят смонтировать крестины. Исходный материал — полчаса съёмки крупным планом священника, читающего книгу. Два раза по полминуты видно ребенка. Всё! А хотят всё того же: «Чтобы было интересно, чтобы запомнилось, чтобы всей семьей на праздники посмотреть можно было, чтобы лучше, чем у наших соседей Ивановых». Люди, хотите хорошего видео — нанимайте хороших операторов!

Решила я купить себе новый мобильный телефон по причине преждевременной смерти предыдущего. Захожу в салон, торгующий аппаратами, подбегает продавец. Чтобы не терять время, выставляю список требований: чёрный, не дороже 6–7 тысяч рублей, даже без намека на тачскрин. Глаза, полные ужаса, сменяющимся сначала презрением, а потом и отвращением: «Чем же вам не нравится тачскрин?»Ну какое тебе, блин, дело? Объяснять, что доверяю своим друзьям, которые уже намучились с популярным айподом и подобными прелестями? Рассказывать, что аппараты у меня живут ровно пару месяцев, потому что валяются в сумке рядом с гаечными ключами и наборами инструментов (да, девушки тоже работают в автосервисах и носят дамские сумочки), и на роль спутника тачскрин не пойдёт никак? Да и неудобно жутко.Всё это я должна тебе объяснять, продавец? С какой радости? Почему я не могу прийти в салон со своими требованиями? Деньги ты получаешь за продажу, и не зря в мире представлена тысяча различных аппаратов, чтобы можно было выбрать из тех, которые нравятся!

Работаю в маленькой редакции. Звонок. Беру трубку. Судя по голосу — бабуля. Не давая мне сказать и слова, тараторит:— Дочк, чё такое приспособление к новым условиям?— Акклиматизация, наверное... Вам это зачем, вы куда вообще звоните?— Я кроссворд тут разгадываю. Это ведь газета? Ты мне по буквам продиктуй, я не успела записать-то.— А почему именно нам позвонили? — спрашиваю, продиктовав слово.— (с возмущением) Ну как же, вы же газета, вы же умные там должны быть все! Ты до скольки, дочка, работаешь сегодня?— (в панике) Уже ухожу, на встречу опаздываю, до свидания, примите и прочее...Хорошо, что телефон с определителем номера. Бабулька звонила вчера ещё раз семь и сегодня с утра уже парочку. Теперь будет знать, что в редакции все не только умные, но ещё и неуловимые.На днях порадовал очередной поэт. Приходит, приносит откровенную лажу. Отмазки у меня стандартные: стихи мы не ставим, места у нас нет, обратитесь в специализированное издание, например, журнал такой-то, тем более редакция в этом же здании на первом этаже, ла-ла-ла... Мужичок, вздыхая: «Я там был уже. Не взяли — сказали, стихи слабые». Спрашивается, зачем ты принёс их нам? У меня на лбу написано, что я в двадцать раз тупее главреда журнала, и твои стихи мне покажутся шедевром? Или наши читатели не такие придирчивые?

Работаю в страховой компании. Каждый день происходят совершенно неземные диалоги с клиентами:— Девушка, я вам вчера звонил, соедените меня с тем же самым.— С кем вы разговаривали?— С парнем.— Как его зовут?— Не знаю.— Про что вы у него узнавали?— Про страхование!— Страхование чего? (злость начинает подступать к горлу)— Машины!— Соединяю с отделом КАСКО. (через минуту) У них телефон занят. Что передать?— Передайте, что я звонил! *вешает трубку*— Девушка!— Да, я вас слушаю.— А это точно %компания%?— Да, это %компания%.— Вы меня не обманываете?— Нет! Конечно же, вы попали именно в %компанию%. Чем вам помочь?— Да? А, ну ладно, спасибо. *короткие гудки*— Дэвущка! Это страховка?— %Компания%, я вас слушаю.— Дэнэг нет, ехал из Казан, попал аварий, что дэлать?— Вы повредили автомобиль или (чуть не сказала «испортились») что-то произошло с вами?— И машын, и я!— У вас что застраховано?— Всё!— И жизнь, и авто?— Да!Соединяю с мальчшками из авто отдела. Оказывается, что мужчина въехал в столб, застрахован только по ОСАГО, да ещё и в другой компании. А нам он позвонил, потому что «ваш телефон на рекламе увидел».

Работал я в клубе официантом-барменом. Люди в основном приходили к нам умные и с чувством юмора. Я обычно сразу с людьми налаживаю контакт: там пошучу, здесь улыбнусь, всё хорошо, все довольны. Но однажды я напоролся — пришли сотрудники тоталитарной секты «Амвей» (об этом я узнал потом). Подхожу к столику:— Здравствуйте, вы готовы сделать заказ?— Да, нам то-то и то-то. А у вас есть сыр с плесенью?Клуб бедный, работает на выживание, ассортимент — по минимуму. Я нашёл возможным искромётно пошутить насчёт «сыра с плесенью»:— К сожалению, сыра с плесенью нет, но у нас в коробке хранится старый хлеб. Я могу с него плесени наскрести и на сыр посыпать.Ребята тут же осунулись, посерьёзнели, и этот вечер стал для меня самым длинным и трудным в «карьере».Официанты! Не шутите с посетителями, будьте унылы и скучны!

Работаю в выставочной компании, которая находится в Сочи. Уже все привыкли, что звонят нам люди по совершенно разным поводам: то им надо подсказать телефон какой-то компании, находящейся в нашем городе, то гостиницу забронировать. На такие просьбы секретарь обычно отвечает, что мы не справочное бюро.Сегодняшний звонок, однако, сразил всех: звонящий интересовался ценами на мандарины в Абхазии.

Работал я на втором курсе в банке, занимался активацией кредиток по телефону. Частенько, конечо, звонили пожаловаться. До сих пор помню нескольких клиентов:— Чинчмаа Баалык Таараоловна (да-да, а нам по имени-отчеству надо было обращаться к клиенту!)— Полиэвкт Полиэвктович (папа был с чувством юмора).— Хренова Гадя Васильевна (чуть ли не всем отделом проверяли, не шутка ли это — нет, живёт такая в Москве).Ну и классика:— А как мне узнать пип-код (пинг-код, пинг-понг)?— Мне тут карточку прислали, а я не знаю, что с ней делать, но мазать ей масло очень удобно. Можно, я её себе оставлю?

С самого утра хорошо одетая женщина лет под пятьдесят чуть ли не в истерике:— Дайте мне сюда вашего директора!— Добрый день, что у вас случилось?— Меня ваши продавцы обманули. Я купила в прошлом месяце у вас холодильник, а потом я узнала, что у вас скидки пенсионерам. Верните мне деньги.— Но вы не похожи на пенсионерку.— Ну и что? У меня мама пенсионер. Вы обязаны предупреждать о скидках.— Извините, но мы не обязаны всем рассказывать о скидках. Для этого у нас есть информационный стенд, там всё написано.— Вы обязаны! А ваш стенд всё равно никто не читает!— Мы не обязаны, но если мы видим, что покупатель преклонного возраста, мы ему предлагаем скидку.— Вы меня не слышите! У меня мама — пенсионер! Ей 85 лет, она с кровати не встаёт. Я что, должна её на себе тащить?— Я думаю, что у всех есть родственники-пенсионеры. Это не значит, что мы должны всем скидки делать. Но если бы вы попросили скидку для своей мамы-пенсионерки в день приобретения, мы наверняка пошли бы вам навстречу.— Да вы обязаны! Обязаны делать нам скидки! Вы обворовываете нас — простых людей, пользуетесь тем, что мы ничего не знаем!— Вообще-то мы вообще не обязаны делать скидки. Скидки пенсионерам — это наше добровольное решение.— Не врите! Добровольно они... Да вы и копейкой подавитесь. Вы обязаны! Вам государство компенсирует, я знаю. Вы скидки не делаете, а наши деньги себе присваиваете! Я на вас в суд подам.Ушла. Попытавшись хлопнуть дверью, сломала доводчик.

Вы когда-нибудь встречались с тем, что вам приносят кусок ситца размером с носовой платок и просят сшить драповое пальто, причём «уже чтобы завтра было готово», и платить более трёхсот рублей за эту работу отказываются? Вам когда-нибудь говорили: «Что вы мне голову морочите? Я же принесла вам фотографию из журнала — сшейте мне такое же!» — а в ответ на ваше справедливое возражение ещё и обвиняли в непрофессионализме?Или такая ситуация: вы снимаете мерку, рассчитываете материал для дорогого шёлкового платья, сообщаете клиенту, сколько уйдет материала и сколько это будет стоить, а он вам говорит: «Вы знаете, у меня есть знакомый, так у него есть мешковина. Я его попрошу, он покрасит, я принесу, а вы мне сошьете, а то что-то материал дорогой получается». А потом будет возмущаться, что получил не шёлковое платье, а крашеный мешок с дырками для головы и конечностей.А уж говорить о том, что большинство клиентов вообще не понимают того, что работа как дизайнера, так и макетчика стоит денег (и немалых), вообще не приходится. Не суди, да не судим будешь.